Культ предков – обоготворение мертвых, одна из самых древних и распространенных форм религии. Это не только форма поклонения мертвым, но и первая форма доминирования старшего поколения, уважения и благоговения перед отцами. Почитание предков, семейных и родовых святынь выражает единство человеческого коллектива, сохраняющееся сквозь века. Культ предков был связан как с одной семьей, так и с целой родственной группой.

Считалось, что душа человека попадая в загробный мир, приобретала волшебную, потустороннюю силу, и могла «как бог» влиять на живой мир, оказывать влияние на судьбы живущих. К тому же родственник «бог» всегда ближе, и к нему проще прийти за помощью и советом. Люди помнили о великом могуществе предков и старались достичь его, суметь повторить их подвиги. Подвиги предков, как правило, имитировали в танцах, на праздниках. Очень часто обряды целиком были построены на имитации подвигов предков, так же строился обряд инициации. Почитание предков, домашнего очага связаны с заботой о благополучии и здоровье семьи и рода. Людям легче было жить под охраной могущественных предков. У славян предки –чуры, щуры (пращуры) – хранили своих потомков, предостерегали их. «Чур меня» – значило «обереги меня предок».

В сказке очень часто появляется умерший родитель покровитель, помощник. Хорошо видно, что у сына с отцом глубокая, таинственная связь. Таинственность этой связи сказывается в том, что прочна и необходима для Ивана связь с умершими родителями. Ярче всего фигура могущественного умершего отца отражена в сказке «Сивко-Бурко». Здесь говориться : Отец стал умирать и говорит: «Дети! Как я умру, вы каждый поочередно ходите на могилу ко мне спать по три ночи» – и умер. Старика схоронили. Приходит ночь; надо большому брату ночевать на могиле, а ему кое лень, кое боится, он и говорит малому: « Иван-дурак! Поди-ка к отцу на могилу, ночуй за меня. Ты ничего же не делаешь!» Иван-дурак собрался, пришел на могилу, лежит; в полночь вдруг могила расступилась, старик выходит и спрашивает: «Кто тут» Ты большой сын?» – «Нет, батюшка! Я Иван-дурак». Старик узнал его и говорит – «Ну, твое счастье». Старик свистнул, гайкнул богатырским посвистом: «Сивко-Бурко, Вещий воронко!» Сивко бежит, только земля дрожит, из очей искры сыплются, из ноздрей дым столбом. «Вот тебе, сын мой, добрый конь! А ты, конь, служи ему, как мне служил! Проговорил это старик и лег в могилу».

Обряды в честь предков и родовых покровителей могли совершаться в самом жилище, в специальных постройках, в особых святилищах, находившихся вне селения, в лесу, у священных деревьев, в западных рощах.

Языческие представления о смерти были совершенно отличны от наших. В их понимании смерти нет, есть переход в другой мир. Именно поэтому были примеры специального убийства древнего старца или могущественного властителя, во время бедствий, для того что бы он попав иной мир потребовал у верховного божества прекратить испытания и беды его народа. Таким образом, люди шли на смерть ради жизни. Ритуальные обряды самопожертвования являлись примером благородства души. И до сих пор принести себя в жертву идее, вере, идти на смерть ради Родины является подвигом.

Уже в более поздний период развития славянских общин изменился и ритуал отправления на «тот свет». Туда отправлялись старики и больные. Ритуал имел различные формы. Сводятся они к следующему:
а) зимой вывозили на санях и, привязав к лубку, спускали на нем в глубокий овраг. Отсюда происходит название обычая – «сажать на лубок», а также выражения типа «пора на лубок», употреблявшиеся в отношении очень дряхлых и тяжело больных;
б) сажали на сани или на луб и вывозили в мороз в поле или в степь;
в) опускали в пустую яму (в амбаре, гумне и т.д.)
г) сажали на печь в пустой хате;
д) сажали на лубок, везли куда-либо за огороды и добивали довбней (орудие для обработки льна);
е) уводили в дремучий лес и там оставляли под деревом;
ж) топили.

Но потом мировоззрение людей меняется. Предания, в соответствии с исторической действительностью, отразили переход от одной стадии культа предков к другой: когда общество достигает того уровня развития, при котором жизненный опыт старшего поколения имеет особую ценность. Старики - старейшины приобретают особое влияние и становятся правящей верхушкой общества. Фольклорная традиция в соответствии с исторической истиной отразила переход к высшей ступени культа предков, когда умудренность старшего поколения считалась основой благополучия общества. Житейская мудрость ценится выше загробного покровительства предков, и ритуал отправления на «тот свет» сменяется культом умудренной старости. Обычай отправления на «тот свет», будучи ритуальным явлением, определялся мировоззренческими, а не утилитарными факторами.

Из-за изменения отношения к смерти появилось и понятие траура и связанный с ним черный цвет. Белый и черный родились из идеи чистого и не чистого, мертвым начали приписывать вредоносную силу, возникла потребность помечать определенным цветом предметы, людей и места, которые, как боялся человек, носили следы постоянных прикосновений покойного. Отсюда изменение одежд и убранства, которое совершается в период траура. Чтобы вернуться к обычной жизни, первобытный человек должен был также подвергнуться определенным очистительным обрядам.

На базе культа предков в человеческой культуре возник феномен исторического сознания. Люди стали отождествлять время с тем или иным предком (как правило, социальным лидером). Подчас даже календарь строился на периодах правления царей.


Китай

В Китае никто не обращает внимания, если открыто проявляют неверие в богов, но не уважение, небрежность к предкам там порицается. Один из наибольших упреков китайцев своим соотечественникам, принявшим христианство, заключается в том, что они в своей новой вере пренебрегают предками”.

Шанди – «верховное божество» и первопредок правителей был первым и высшим божеством, осуществляющий абсолютную власть в мире богов и духов. Победившие Шан-Инь чжоусцы передали функции всеобщего универсального верховного божества от Шанди к некоей надмировой абстрактной силе — Небу, лишенному родственных связей и предпочтений. Если прежние правители считались потомками Шанди, то чжоуские государи носили священный титул Сына Неба, обязывающий их отправлять все обряды, предписанные культом Неба.
Таким образом, с легкой руки Конфуция, Культ Шанди трансформировался в универсальный культ предков, ставший основой религиозной жизни всех слоев китайского общества. Конфуций и его последователи повсеместно внедрили и строжайше регламентировали культ предков, в продолжение многих веков после этого существовавший в почти неизменном виде.
Культ предков, доведенный до предельных значений и всеобъемлющих масштабов, предоставил возможность осуществить социальный идеал, провозглашенный Конфуцием. Средоточием культа становится принцип “сыновней почтительности” — сяо. Его суть заключена в максиме, обладающей свойством императива:“Служить родителям согласно установлениям ли, похоронить их, соблюдая установления ли, и приносить им жертвы, придерживаясь установлений ли”.
Тем самым культ предков приобретает всеобъемлющее социальное значение: добродетельный сын — от простолюдина до императора — посвящает свою жизнь служению родителям при их жизни и после смерти. Устойчивость такой вертикали является залогом должного устройства и социального порядка в государстве, объединяющем отдельные семьи в единую огромную семью. Преданный сын — верный подданный есть основа такой конструкции. Так конфуцианство преобразовало религиозный культ в социальную доктрину, придав ей универсальное значение и государственный статус.

Почтение к родителям затмило все иные отношения в китайском обществе. Китайское письменное наследие — от мифов, легенд, поэм и драм до династических историй и официальных документов — переполнено назидательными сюжетами, воспевающими сыновнюю почтительность. Некоторые из этих образцов способны эпатировать нашего читателя, но отнюдь не китайца, воспитанного в сыновнем послушании и служении родителям.

Сыновняя почтительность есть постоянная доминанта китайской этики и этнопсихологии. Она неизменно проявляет себя в повседневной жизни, начиная с семейного уклада (без окончательного вердикта семейного старейшины в семье ничего не предпринимается) и заканчивая высоким государственным служением (достижения на этом поприще посвящены живым или покойным предкам).


Ханты

Как и многие другие народы, сохранившие традиционный образ жизни, обские угры – ханты и манси, живущие по берегам среднего и нижнего течений реки Обь и ее притоков, почитали духов-предков и покровителей как отдельных семей и родовых объединений, так и целых селений. Эти духи могли быть мифологическими персонажами, например, владыками и другими существами Верхнего, Среднего и Нижнего мира, или легендарными богатирями-родоначальниками. Предки-покровители селений могли иметь облик животных и птиц: трясогузки, филина, волка, стрекозы, лягушки, а так же священных предметов – наконечника копья, ножа, особой формы камня и тому подобных вещей.

Фигуры предков – покровителей селений ставили обычно в лесу, не слишком далеко от жилищ, но в труднодоступных местах. Отношение к этой территории было совершенно особенное. Это священное место, где властвует дух-покровитель. Здесь нельзя охотиться, ловить рыбу, собирать я годы и грибы, рубить деревья. К святилищу не могли приближаться женщины.

Священная территория имела определенную структуру. Здесь расположен священный амбарчик с изображением духа-покровителя и его супруги, кострище, деревья, на которые вешали черепа жертвенных животных, а также подарки – приклады хозяину святилища, стояли другие деревянные изваяния.

Каждое селение имело одно или несколько святилищ.