Антропонимика. Происхождение имен, фамилий и прозвищ людей:
Женские имена
Женские имена
Женские имена (начало XVIII века). В работах по русской исторической ономастике меньше внимания уделяется формам именования женщин, поскольку последние, не имея никаких юридических прав, реже упоминаются в памятниках деловой письменности XI—XVII вв. [5, с. 15]. Социальное бесправие женщины в XI—XIV вв. нашло отражение в именовании ее в официальной письменной речи, причем способы называния не были упорядоченными и не отличались в силу этого единообразием.
По словам Р. Мароевича, в редких случаях женщина именовалась непосредственно, с помощью личного имени. В подавляющем большинстве случаев номинация осуществлялась способом, восходящим по происхождению к праславянскому языку — через имена других лиц: замужней женщины — через имя мужа, девушки — через имя отца [1, с. 110]. Имя замужней женщины представляло собой притяжательное прилагательное в полной форме, образованное от имени мужа (княгыни Всеволожая, приде Гюргевая). Иногда данный антропоним сопровождался патронимом (ГлҌбовая Всеславича). В редких случаях модель именования включала и личное имя женщины (Мстиславляя Хрьстина) или профессию мужа (Завижая посадника). Форма именования девушки состояла в официальных документах из притяжательного прилагательного, образованного от личного имени отца, и патронима (Даниловна Романовича). Как исключение отмечены полные формулы именования женщин: Софья Ярославна Ростиславляя ГлҌбовича [1, с. 110— 117; 2, с. 128-129].
Такие же опосредованные способы именования часто фиксируются и в новгородских берестяных грамотах: Васильевая, Павловая, Фомина жена [3].
Если обратиться к письменным источникам XVI — первой половины XVII в., писцовым и переписным книгам Вологодского, Архангельского и Сольвычегодского уездов, то именования женщин встречаются последовательнее, причем в большинстве случаев речь идет о вдовах, после смерти мужа унаследовавших землю и строения. Единая формула именования женщины в этот период отсутствует. Полностью опосредованные именования отмечаются редко: Васильевская жена Ощепкова (ПK Сольвыч. 1648; здесь и далее см.: Источники), несколько активнее одночленные и двучленные модели, обязательным компонентом которых является личное имя именуемых: вдова Полашка (Сотн. Ант.-Сийск. 1593), вдова Оксиньица, Онтонидка, нищая Марфица Сенькина (ПК Лал. 1645).
Несмотря на отсутствие единой формулы именования женщины, в этот период можно уже говорить о наиболее активной (доминирующей) модели высказывания, относящейся к замужним женщинам и состоящей из личного имени женщины и притяжательного прилагательного, образованного от личного имени мужа с помощью суффиксов -овск(-евск), реже -ов (-ев), -ин(-ын), иногда с наличием фамильного прозвания, если оно было. Ср.: вдова Духанка Сергеевская жена, вдова Каптелинка Яковлевская жена Купреянова (ПК Вол. 1589), вдова Соломейка Ивановская жена, вдова Акилинка Яковлевская жена Калистратова (ПК Сольвыч. 1648), вдова Каптелинка Федорова жена Бобровского (ПК Лал. 1645), вдова Федосица Якушовская жена, вдова Анна Ивановская жена Саунина (Сотн. Каргоп. 1561). Формула именования незамужних женщин в тот период характеризовалась указанием на отца: проскурница Анница Игнатьева дочь (ПК Лал. 1625).
Характерно, что женщины, как и мужчины, в этот период именовались еще полуименами с формантами -к(а) и -иц(а), древними по своему происхождению, суффикс -иц(а), в частности, в квалитативном значении встречается в древнерусских памятниках начиная с XI в. [6, с. 109]. Явно недостаточно изучены способы именования женщин в официальных документах в период, предшествующий распространению трехчленной модели именования, в конце XVII — первой половине XVIII в. С. И. Зинин наблюдает значительный разнобой в формулах называния. Им рассмотрены модели именования женщин в источниках некоторых центральных городов (Москва, Ярославль и др.); подробнее см. [7, с. 34—-39]). Ниже представлены модели именования женщин всех сословий в деловых документах массовой переписи населения северо-восточных уездов Русского государства начала XVIII в.— Вологодского, Архангельского, Сольвычегодского, Вятского. Привлечение источников начала XVIII века обусловлено тем, что именно в петровское время женщины получают некоторые юридические права, связанные с покупкой и продажей имущества [5, с. 15]. Этим определяется рост числа женских именований в деловой письменности данного периода всех регионов.
В сравнении с документами XVI — первой половины XVII в. формула именования женщины в начале XVIII в. претерпела существенные изменения. На фоне более или менее устоявшейся трехчленной модели называния мужчин (обычно жителей города) типа Алексей Иванов с. Швецов, Марк Афонасьев с. КолҌсов (ПК Вол. 1711), женские именования обычно были представлены четырьмя (иногда пятью) компонентами: личным именем и полуотчеством женщины и трех(дву)членной моделью именования ее мужа. Ограничимся следующими примерами: посадская вдова Парасковья Панкратова дочь Прокофьевская жена Никифорова сына Лактева, вдова Евдокия Патракиева дочь Ивановская жена Савельева сына Хомутникова (ПК Вол. 1711), вдова Анна Андреева дочь, а Даниловская жена Колотовкина, вдова скудная Евфалия Петрова дочь, а Федоровская жена Сомовых (ПK Сольвыч. 1710), вдова Матрена Матфеева дочь Семеновская жена Басанова, вдова Татьяна Митрофанова дочь, а Корниловская жена Уваровского (ПК Лал. 1717), нищая вдова Агафья Карпова дочь Петровская жена Мохнаткина (К. Уст. 1717).
Судя по материалам переписных книг, такая ходовая формула именования женщин была закреплена в письменной речи на огромной территории северо-восточной части Русского государства. О наличии ее в пермской письменности имеются свидетельства Е. Н. Поляковой [4, с. 94]. В составе данной модели полуотчества жены и мужа последовательно представлены в форме притяжательного прилагательного с суффиксами -ов(-ев), -ин(-ын), указывающими на принадлежность (Патрикиева дочь, Наумова дочь, Савельев сын, Самсонов сын), прилагательное же, образованное от личного имени мужа с помощью суффикса -овск(-евск), является относительным, поскольку указывает не на принадлежность, а на отношения данных лиц (Ивановская жена, Федоровская жена, Даниловская жена и др.), т. е. жена, имеющая мужем такого-то.
Самым подвижным компонентом модели является полуотчество мужа, оно отсутствует, например, в книгах города Сольвычегодска, Лальска, Устьянских волостей. По этой причине из четырех членов состоит модель и в переписной книге города Вятки 1710 года: Васса Федорова дочь Яковлева жена Демидовых, Анна Васильева дочь Фоминская жена Вепревых и др. В книге переписи и меры города Вологды 1711 года пятичленная модель весьма активна, хотя возможны и названия четырехзвенные: Мавра Иванова дочь Михайловская жена Митрополова, а ниже — Мавра Иванова дочь Михайловская жена Ефремова сына Митрополова. Ср. также: посадская вдова Дарья Ефтефиева дочь Никулинская жена Хомутинникова, посадская вдова Соломанида Алексеева дочь Васильевская жена Жукова и многие другие. Обращают на себя внимание в переписных книгах всех городов полные формы женских личных имен.
Отмеченная четырех(пяти)членная модель называния была характерна для женщин всех сословий: посадских вдов — Ксения Анфимова дочь Терентьевская жена Федорова сына СвҌшникова (ПК Вол., 1711), солдатских жен и вдов — Овдотья Иванова дочь Ивановская жена Bacильевa сына Неподставова (там же), женщин купеческого сословия — гостиной сотни вдова Анна Георгиева дочь АлексҌевская жена БҌлавинского (там же), дворянок — помещица вдова Ефросинья Васильева дочь подпорутчика Алексеевская жена Григорьева сына Захарова (PC Вол.), крестьянок — горкая вдовица КсҌница Гаврилова дочь Максимовъская жена Чапина (ДПВК), нищих — вдова скудная Анна Матфиева дочь, а Семена Матренинских жена (ПК Сольвыч. 1710), нищая вдова Фетиния Стефанова дочь ТимофҌевская жена Козулина (ПК Вол. 1711).
У лиц духовного звания в тот период фамильное прозвание обычно отсутствовало, поэтому именование женщины могло состоять из двух компонентов (вдова попадья Ксения ЕремҌева дочь — ПК Вол. 1711), но: вдовая попадья Марья Васильева дочь Андреевская жена Семенова, вдовая дьяконица ГликҌрия Костянтинова дочь Михайловская жена Пошехона (ПК Вол. 1711).
Было бы некорректно утверждать, что в привлеченных к исследованию документах эта четырех(пяти)членная модель не имела альтернативы. Она была доминирующей, но не единственной. Вариантная формула отличалась тем, что первой частью ее было полное именование мужа с указанием его профессии, второй — называние жены: подьячего Васильевской жены Григорьева сына Кудрина вдова Парасковья Федорова дочь (муж Василий Григорьев сын Кудрин), кузнеца Ивановской жены Сидорова жена Марья Абрамова дочь (муж Иван Сидоров), плотника АндрҌевской жены Федорова сына Кумбаса вдова Ксения Захарова дочь (ПК Вол. 1711). Наличие такой формулы именования в московских источниках начала XVIII в. отмечает С. И. Зинин [7, с. 38-39].
Обращает на себя внимание первый компонент именования мужа, представленный в форме притяжательного прилагательного с суффиксом -овск(-евск), образованный от личного имени. Однако возможна и такого рода формула: вдова суконной сотни Василия Иванова сына Саватиева жена его Акулина Дмитриева дочь (ПК Лал. 1678).
Отличались формы именования незамужней женщины. В книге переписи и меры города Вологды 1711 г. четырехзвенная формула отмечена единожды (дҌвка Марья Григорьева дочь Степанова сына Сурина), обычно же в составе модели два компонента: посадская дҌвка Улита Гусева дочь, дҌвка Марья АлексҌева дочь, посадская дҌвка Федора МокҌева дочь.
Следует подчеркнуть, что при наличии доминирующей формулы именования женщины варианты ее во всех привлеченных документах актуализируются значительно реже. Эта закрепленная модель, в составе которой именование женщины не приводится автономно, а почти всегда с полным называнием мужа, стала своего рода нормой письменных источников массовой переписи населения данной территории в начальный период становления русского национального языка.
В ревизских сказках эта модель именования сохраняется вплоть до конца XVIII в. В ревизских сказках о числе душ г. Вологды 1795 г. такая формула лежит в основе именования женщин купеческого звания: вдова Устинья Степанова дочь Гавриловская жена Носкова (PC Вол. 1795), вдова Ульяна Яковлева дочь Петровская жена Михайлова сына Попугаева, а также мещанок: вдова Ирина АлексҌева дочь Афанасьевская жена Осипова сына Самойлова. Мещанки и женщины, относившиеся к той или иной цеховой корпорации, могли именоваться и с помощью вариантной формулы: мещанки... умершего Ивана Емельянова сна Клишина вдова Марья СергҌева дочь, умершего Алексея Михайлова сна БогадҌльщикова жена вдова Анна Дмитриева дочь, в Вологодском прядильном цеху... умершаго Михайла Федорова сна Хохлева жена Устинья Захарова дочь и др.
Позже (в XIX в.) под воздействием трехчленной модели именования мужчин формула называния женщин в письменной речи также становится трехзвенной, разумеется, на тех территориях или в тех социальных группах, где фамилия функционировала как обязательный член антропонимической модели.
Если рассмотреть эволюцию доминирующей модели именования женщины, то основное изменение в ней связано с активизацией непосредственной номинации. Только в древнерусском языке (XI—XIV вв.) именование женщины носило в большинстве случаев опосредованный характер (через имя мужа или отца). В среднерусский период (XV—XVII вв.) доминирующая формула по своему составу начинает приближаться к модели называния мужчины, поскольку первым компонентом ее является уже личное имя женщины. В то же время от предшествующего периода формула сохраняет и опосредованное название (через имя мужа). В начальный период формирования национального русского языка (вторая половина XVII — начало XVIII в.) формула именования женщины все более сближается с мужской: помимо личного имени женщины в составе ее, как и в мужской модели, появляется полуотчество. Опосредованное именование продолжает сохраняться. И наконец, в период укрепления норм национального русского языка формула именования женщины совпадает с мужской. Ср.: ГлҌбовая Всеславича — Акилинка Яковлевская жена Калистратова — Евдокия Патракиева дочь Ивановская жена Савельева сына Хомутникова — Мария Ивановна Кубарева.
Памятники массовой переписи населения начала XVIII в. отражают не только официальную форму именования женщины, в них можно обнаружить свидетельства того, как называли женщину в повседневной обиходной речи. Существовало несколько способов и самый активный, видимо, личное имя в полной или квалитативной форме (Улита, Онфимья, Татьянка). В наших документах находит отражение второй способ именования женщины — с помощью прозвища, образованного от фамильного прозвания мужа с суффиксом -их(а): Маврушка Елизарьева дочь, а АндрҌевская жена Иконничиха (ПК Лал. 1678), вдова Евдокея Федорова дочь Ивановская жена Самылиха (ПК Вол. 1711). Мы привели формулу полного именования женщины в официальном документе, в разговорной же речи актуализируется в качестве средства общения лишь последний компонент.
И наконец, была, на наш взгляд, третья модель именования в быту, состоящая из личного имени и прозвища на -ых(а). Данная «уличная» формула нашла отражение в переписной книге г. Лальска 1678 г.: нищая вдова Анютка Исиха. Разговорная форма женского именования на -их(а) отмечена в Пермской земле (4.94).
В дальнейшем было бы желательно рассмотреть формы именования женщин в письменно-деловой речи XVIII в. других территорий Русского государства.
Литература:
1. Мароевич Р. Оппозиция определенных и неопределенных форм притяжательных прилагательных (К вопросу о природе имен типа Vъsevolozaja в древнерусском языке) // Вопросы языкознания. 1981. № 5.
2. Мароевич Р. К реконструкции праславянской системы посессивных категорий и посессивных производных // Этимология. 1986—1987. М., 1989.
3. Подольская Н. В. Некоторые вопросы исторической ономастики в связи с анализом берестяных грамот // Историческая ономастика. М., 1977.
4. Полякова Е. Н. О редактировании пермских деловых документов XVII — начала XVIII в. // Русская историческая лексикология и лексикография. Л., 1983. Вып. 3.
5. Суперанская А. В. Имя и эпоха // Историческая ономастика. М., 1977.
6. Толкачев А. И. К истории словообразования форм со значением субъективной оценки (квалитативов) личных имен греческого происхождения в древнерусском языке XI— XV вв. // Историческая ономастика. М., 1977.
7. Зинин С. И. Введение в русскую антропонимию. Ташкент, 1972.
8. Короткова Т. А. Суффикс -ск- в ономастиконе Среднего Урала // Ономастика. Типология. Стратиграфия. М., 1988.
Источники: ДПВК — Деловая письменность Вологодского края. Вологда, 1979. К. Уст. 1717 — Книга ландратской переписи Устьянских волостей 1717 г. // Северная Русь XVIII в. Вологда, 1973. ПК Вол. 1589 — Переписные книги Вологодского уезда. 1589—1590 гг. // Материалы по истории Европейского Севера СССР (Северный археографический сборник). Вологда, 1972. Вып. 2. ПК Вол. 1711 — Книга переписи и меры г. Вологды 1711 г. // ГАВО, ф. 2Р, 7847. ПК Вят. 1710 — Переписная книга г. Вятки 1710 г. // Вятка: Материалы для истории города XVII и XVIII столетий. М., 1887. ПК Нал. 1625 — Переписная книга Лальска 1625 г. // Пономарев И. Сборник материалов для истории г. Лальска Вологодской губ. Т. 1 (1570—1800 гг.). В. Устюг, 1887. ПК Лал. 1645 — Переписная книга г. Лальска 1645 г. // Пономарев И. Сборник материалов... ПК Лал. 1678 — Переписная книга г. Лальска 1678 г. // Пономарев И. Сборник материалов... ПК Лал. 1717 — Книга первой ревизии г. Лальска 1717 г. // Пономарев И. Сборник материалов... ПК Сольвыч. 1648 — Переписная книга Сольвы-чегодского уезда 1648 г. // Пономарев И. Сборник материалов... ПК Сольвыч. 1710 — Переписная книга г. Сольвычегодска 1710 г. // Пономарев И. Сборник материалов... PC Вол. 1785 — Ревизские сказки о числе душ помещичьих крестьян Вологодского уезда 1782 г. // ГАВО, ф. 883. № 134. PC Вол. 1795 — Пятая ревизия о купцах и мещанах г. Вологды 1795 г. // ГАВО, ф. 496, on. 1, №4369. Сотн. Ант.-Сийск. 1593 — Сотная на вотчину Антониева-Сийского монастыря 1593 г. // Материалы по истории Европейского Севера СССР. Сотн. Каргоп. 1561 — Сотная из книг на г. Каргополь 1561—1564 гг. // Материалы по истории Европейского Севера СССР.
По словам Р. Мароевича, в редких случаях женщина именовалась непосредственно, с помощью личного имени. В подавляющем большинстве случаев номинация осуществлялась способом, восходящим по происхождению к праславянскому языку — через имена других лиц: замужней женщины — через имя мужа, девушки — через имя отца [1, с. 110]. Имя замужней женщины представляло собой притяжательное прилагательное в полной форме, образованное от имени мужа (княгыни Всеволожая, приде Гюргевая). Иногда данный антропоним сопровождался патронимом (ГлҌбовая Всеславича). В редких случаях модель именования включала и личное имя женщины (Мстиславляя Хрьстина) или профессию мужа (Завижая посадника). Форма именования девушки состояла в официальных документах из притяжательного прилагательного, образованного от личного имени отца, и патронима (Даниловна Романовича). Как исключение отмечены полные формулы именования женщин: Софья Ярославна Ростиславляя ГлҌбовича [1, с. 110— 117; 2, с. 128-129].
Такие же опосредованные способы именования часто фиксируются и в новгородских берестяных грамотах: Васильевая, Павловая, Фомина жена [3].
Если обратиться к письменным источникам XVI — первой половины XVII в., писцовым и переписным книгам Вологодского, Архангельского и Сольвычегодского уездов, то именования женщин встречаются последовательнее, причем в большинстве случаев речь идет о вдовах, после смерти мужа унаследовавших землю и строения. Единая формула именования женщины в этот период отсутствует. Полностью опосредованные именования отмечаются редко: Васильевская жена Ощепкова (ПK Сольвыч. 1648; здесь и далее см.: Источники), несколько активнее одночленные и двучленные модели, обязательным компонентом которых является личное имя именуемых: вдова Полашка (Сотн. Ант.-Сийск. 1593), вдова Оксиньица, Онтонидка, нищая Марфица Сенькина (ПК Лал. 1645).
Несмотря на отсутствие единой формулы именования женщины, в этот период можно уже говорить о наиболее активной (доминирующей) модели высказывания, относящейся к замужним женщинам и состоящей из личного имени женщины и притяжательного прилагательного, образованного от личного имени мужа с помощью суффиксов -овск(-евск), реже -ов (-ев), -ин(-ын), иногда с наличием фамильного прозвания, если оно было. Ср.: вдова Духанка Сергеевская жена, вдова Каптелинка Яковлевская жена Купреянова (ПК Вол. 1589), вдова Соломейка Ивановская жена, вдова Акилинка Яковлевская жена Калистратова (ПК Сольвыч. 1648), вдова Каптелинка Федорова жена Бобровского (ПК Лал. 1645), вдова Федосица Якушовская жена, вдова Анна Ивановская жена Саунина (Сотн. Каргоп. 1561). Формула именования незамужних женщин в тот период характеризовалась указанием на отца: проскурница Анница Игнатьева дочь (ПК Лал. 1625).
Характерно, что женщины, как и мужчины, в этот период именовались еще полуименами с формантами -к(а) и -иц(а), древними по своему происхождению, суффикс -иц(а), в частности, в квалитативном значении встречается в древнерусских памятниках начиная с XI в. [6, с. 109]. Явно недостаточно изучены способы именования женщин в официальных документах в период, предшествующий распространению трехчленной модели именования, в конце XVII — первой половине XVIII в. С. И. Зинин наблюдает значительный разнобой в формулах называния. Им рассмотрены модели именования женщин в источниках некоторых центральных городов (Москва, Ярославль и др.); подробнее см. [7, с. 34—-39]). Ниже представлены модели именования женщин всех сословий в деловых документах массовой переписи населения северо-восточных уездов Русского государства начала XVIII в.— Вологодского, Архангельского, Сольвычегодского, Вятского. Привлечение источников начала XVIII века обусловлено тем, что именно в петровское время женщины получают некоторые юридические права, связанные с покупкой и продажей имущества [5, с. 15]. Этим определяется рост числа женских именований в деловой письменности данного периода всех регионов.
В сравнении с документами XVI — первой половины XVII в. формула именования женщины в начале XVIII в. претерпела существенные изменения. На фоне более или менее устоявшейся трехчленной модели называния мужчин (обычно жителей города) типа Алексей Иванов с. Швецов, Марк Афонасьев с. КолҌсов (ПК Вол. 1711), женские именования обычно были представлены четырьмя (иногда пятью) компонентами: личным именем и полуотчеством женщины и трех(дву)членной моделью именования ее мужа. Ограничимся следующими примерами: посадская вдова Парасковья Панкратова дочь Прокофьевская жена Никифорова сына Лактева, вдова Евдокия Патракиева дочь Ивановская жена Савельева сына Хомутникова (ПК Вол. 1711), вдова Анна Андреева дочь, а Даниловская жена Колотовкина, вдова скудная Евфалия Петрова дочь, а Федоровская жена Сомовых (ПK Сольвыч. 1710), вдова Матрена Матфеева дочь Семеновская жена Басанова, вдова Татьяна Митрофанова дочь, а Корниловская жена Уваровского (ПК Лал. 1717), нищая вдова Агафья Карпова дочь Петровская жена Мохнаткина (К. Уст. 1717).
Судя по материалам переписных книг, такая ходовая формула именования женщин была закреплена в письменной речи на огромной территории северо-восточной части Русского государства. О наличии ее в пермской письменности имеются свидетельства Е. Н. Поляковой [4, с. 94]. В составе данной модели полуотчества жены и мужа последовательно представлены в форме притяжательного прилагательного с суффиксами -ов(-ев), -ин(-ын), указывающими на принадлежность (Патрикиева дочь, Наумова дочь, Савельев сын, Самсонов сын), прилагательное же, образованное от личного имени мужа с помощью суффикса -овск(-евск), является относительным, поскольку указывает не на принадлежность, а на отношения данных лиц (Ивановская жена, Федоровская жена, Даниловская жена и др.), т. е. жена, имеющая мужем такого-то.
Самым подвижным компонентом модели является полуотчество мужа, оно отсутствует, например, в книгах города Сольвычегодска, Лальска, Устьянских волостей. По этой причине из четырех членов состоит модель и в переписной книге города Вятки 1710 года: Васса Федорова дочь Яковлева жена Демидовых, Анна Васильева дочь Фоминская жена Вепревых и др. В книге переписи и меры города Вологды 1711 года пятичленная модель весьма активна, хотя возможны и названия четырехзвенные: Мавра Иванова дочь Михайловская жена Митрополова, а ниже — Мавра Иванова дочь Михайловская жена Ефремова сына Митрополова. Ср. также: посадская вдова Дарья Ефтефиева дочь Никулинская жена Хомутинникова, посадская вдова Соломанида Алексеева дочь Васильевская жена Жукова и многие другие. Обращают на себя внимание в переписных книгах всех городов полные формы женских личных имен.
Отмеченная четырех(пяти)членная модель называния была характерна для женщин всех сословий: посадских вдов — Ксения Анфимова дочь Терентьевская жена Федорова сына СвҌшникова (ПК Вол., 1711), солдатских жен и вдов — Овдотья Иванова дочь Ивановская жена Bacильевa сына Неподставова (там же), женщин купеческого сословия — гостиной сотни вдова Анна Георгиева дочь АлексҌевская жена БҌлавинского (там же), дворянок — помещица вдова Ефросинья Васильева дочь подпорутчика Алексеевская жена Григорьева сына Захарова (PC Вол.), крестьянок — горкая вдовица КсҌница Гаврилова дочь Максимовъская жена Чапина (ДПВК), нищих — вдова скудная Анна Матфиева дочь, а Семена Матренинских жена (ПК Сольвыч. 1710), нищая вдова Фетиния Стефанова дочь ТимофҌевская жена Козулина (ПК Вол. 1711).
У лиц духовного звания в тот период фамильное прозвание обычно отсутствовало, поэтому именование женщины могло состоять из двух компонентов (вдова попадья Ксения ЕремҌева дочь — ПК Вол. 1711), но: вдовая попадья Марья Васильева дочь Андреевская жена Семенова, вдовая дьяконица ГликҌрия Костянтинова дочь Михайловская жена Пошехона (ПК Вол. 1711).
Было бы некорректно утверждать, что в привлеченных к исследованию документах эта четырех(пяти)членная модель не имела альтернативы. Она была доминирующей, но не единственной. Вариантная формула отличалась тем, что первой частью ее было полное именование мужа с указанием его профессии, второй — называние жены: подьячего Васильевской жены Григорьева сына Кудрина вдова Парасковья Федорова дочь (муж Василий Григорьев сын Кудрин), кузнеца Ивановской жены Сидорова жена Марья Абрамова дочь (муж Иван Сидоров), плотника АндрҌевской жены Федорова сына Кумбаса вдова Ксения Захарова дочь (ПК Вол. 1711). Наличие такой формулы именования в московских источниках начала XVIII в. отмечает С. И. Зинин [7, с. 38-39].
Обращает на себя внимание первый компонент именования мужа, представленный в форме притяжательного прилагательного с суффиксом -овск(-евск), образованный от личного имени. Однако возможна и такого рода формула: вдова суконной сотни Василия Иванова сына Саватиева жена его Акулина Дмитриева дочь (ПК Лал. 1678).
Отличались формы именования незамужней женщины. В книге переписи и меры города Вологды 1711 г. четырехзвенная формула отмечена единожды (дҌвка Марья Григорьева дочь Степанова сына Сурина), обычно же в составе модели два компонента: посадская дҌвка Улита Гусева дочь, дҌвка Марья АлексҌева дочь, посадская дҌвка Федора МокҌева дочь.
Следует подчеркнуть, что при наличии доминирующей формулы именования женщины варианты ее во всех привлеченных документах актуализируются значительно реже. Эта закрепленная модель, в составе которой именование женщины не приводится автономно, а почти всегда с полным называнием мужа, стала своего рода нормой письменных источников массовой переписи населения данной территории в начальный период становления русского национального языка.
В ревизских сказках эта модель именования сохраняется вплоть до конца XVIII в. В ревизских сказках о числе душ г. Вологды 1795 г. такая формула лежит в основе именования женщин купеческого звания: вдова Устинья Степанова дочь Гавриловская жена Носкова (PC Вол. 1795), вдова Ульяна Яковлева дочь Петровская жена Михайлова сына Попугаева, а также мещанок: вдова Ирина АлексҌева дочь Афанасьевская жена Осипова сына Самойлова. Мещанки и женщины, относившиеся к той или иной цеховой корпорации, могли именоваться и с помощью вариантной формулы: мещанки... умершего Ивана Емельянова сна Клишина вдова Марья СергҌева дочь, умершего Алексея Михайлова сна БогадҌльщикова жена вдова Анна Дмитриева дочь, в Вологодском прядильном цеху... умершаго Михайла Федорова сна Хохлева жена Устинья Захарова дочь и др.
Позже (в XIX в.) под воздействием трехчленной модели именования мужчин формула называния женщин в письменной речи также становится трехзвенной, разумеется, на тех территориях или в тех социальных группах, где фамилия функционировала как обязательный член антропонимической модели.
Если рассмотреть эволюцию доминирующей модели именования женщины, то основное изменение в ней связано с активизацией непосредственной номинации. Только в древнерусском языке (XI—XIV вв.) именование женщины носило в большинстве случаев опосредованный характер (через имя мужа или отца). В среднерусский период (XV—XVII вв.) доминирующая формула по своему составу начинает приближаться к модели называния мужчины, поскольку первым компонентом ее является уже личное имя женщины. В то же время от предшествующего периода формула сохраняет и опосредованное название (через имя мужа). В начальный период формирования национального русского языка (вторая половина XVII — начало XVIII в.) формула именования женщины все более сближается с мужской: помимо личного имени женщины в составе ее, как и в мужской модели, появляется полуотчество. Опосредованное именование продолжает сохраняться. И наконец, в период укрепления норм национального русского языка формула именования женщины совпадает с мужской. Ср.: ГлҌбовая Всеславича — Акилинка Яковлевская жена Калистратова — Евдокия Патракиева дочь Ивановская жена Савельева сына Хомутникова — Мария Ивановна Кубарева.
Памятники массовой переписи населения начала XVIII в. отражают не только официальную форму именования женщины, в них можно обнаружить свидетельства того, как называли женщину в повседневной обиходной речи. Существовало несколько способов и самый активный, видимо, личное имя в полной или квалитативной форме (Улита, Онфимья, Татьянка). В наших документах находит отражение второй способ именования женщины — с помощью прозвища, образованного от фамильного прозвания мужа с суффиксом -их(а): Маврушка Елизарьева дочь, а АндрҌевская жена Иконничиха (ПК Лал. 1678), вдова Евдокея Федорова дочь Ивановская жена Самылиха (ПК Вол. 1711). Мы привели формулу полного именования женщины в официальном документе, в разговорной же речи актуализируется в качестве средства общения лишь последний компонент.
И наконец, была, на наш взгляд, третья модель именования в быту, состоящая из личного имени и прозвища на -ых(а). Данная «уличная» формула нашла отражение в переписной книге г. Лальска 1678 г.: нищая вдова Анютка Исиха. Разговорная форма женского именования на -их(а) отмечена в Пермской земле (4.94).
В дальнейшем было бы желательно рассмотреть формы именования женщин в письменно-деловой речи XVIII в. других территорий Русского государства.
Литература:
1. Мароевич Р. Оппозиция определенных и неопределенных форм притяжательных прилагательных (К вопросу о природе имен типа Vъsevolozaja в древнерусском языке) // Вопросы языкознания. 1981. № 5.
2. Мароевич Р. К реконструкции праславянской системы посессивных категорий и посессивных производных // Этимология. 1986—1987. М., 1989.
3. Подольская Н. В. Некоторые вопросы исторической ономастики в связи с анализом берестяных грамот // Историческая ономастика. М., 1977.
4. Полякова Е. Н. О редактировании пермских деловых документов XVII — начала XVIII в. // Русская историческая лексикология и лексикография. Л., 1983. Вып. 3.
5. Суперанская А. В. Имя и эпоха // Историческая ономастика. М., 1977.
6. Толкачев А. И. К истории словообразования форм со значением субъективной оценки (квалитативов) личных имен греческого происхождения в древнерусском языке XI— XV вв. // Историческая ономастика. М., 1977.
7. Зинин С. И. Введение в русскую антропонимию. Ташкент, 1972.
8. Короткова Т. А. Суффикс -ск- в ономастиконе Среднего Урала // Ономастика. Типология. Стратиграфия. М., 1988.
Источники: ДПВК — Деловая письменность Вологодского края. Вологда, 1979. К. Уст. 1717 — Книга ландратской переписи Устьянских волостей 1717 г. // Северная Русь XVIII в. Вологда, 1973. ПК Вол. 1589 — Переписные книги Вологодского уезда. 1589—1590 гг. // Материалы по истории Европейского Севера СССР (Северный археографический сборник). Вологда, 1972. Вып. 2. ПК Вол. 1711 — Книга переписи и меры г. Вологды 1711 г. // ГАВО, ф. 2Р, 7847. ПК Вят. 1710 — Переписная книга г. Вятки 1710 г. // Вятка: Материалы для истории города XVII и XVIII столетий. М., 1887. ПК Нал. 1625 — Переписная книга Лальска 1625 г. // Пономарев И. Сборник материалов для истории г. Лальска Вологодской губ. Т. 1 (1570—1800 гг.). В. Устюг, 1887. ПК Лал. 1645 — Переписная книга г. Лальска 1645 г. // Пономарев И. Сборник материалов... ПК Лал. 1678 — Переписная книга г. Лальска 1678 г. // Пономарев И. Сборник материалов... ПК Лал. 1717 — Книга первой ревизии г. Лальска 1717 г. // Пономарев И. Сборник материалов... ПК Сольвыч. 1648 — Переписная книга Сольвы-чегодского уезда 1648 г. // Пономарев И. Сборник материалов... ПК Сольвыч. 1710 — Переписная книга г. Сольвычегодска 1710 г. // Пономарев И. Сборник материалов... PC Вол. 1785 — Ревизские сказки о числе душ помещичьих крестьян Вологодского уезда 1782 г. // ГАВО, ф. 883. № 134. PC Вол. 1795 — Пятая ревизия о купцах и мещанах г. Вологды 1795 г. // ГАВО, ф. 496, on. 1, №4369. Сотн. Ант.-Сийск. 1593 — Сотная на вотчину Антониева-Сийского монастыря 1593 г. // Материалы по истории Европейского Севера СССР. Сотн. Каргоп. 1561 — Сотная из книг на г. Каргополь 1561—1564 гг. // Материалы по истории Европейского Севера СССР.
Источник:
1. Ю.И. Чайкина. Русская ономастика и ономастика России. М.: Школа-Пресс, 1994.
Самый полный список женских имен смотри на analiz-imeni.ru
Закладки
Поиск по сайту:
История храмов, монастырей
Великий Новгород
Джонатан Свифт
Бен Джонсон
Плёс
Биографии
Петербург Достоевского
Новости истории и археологии
Изабелла I Кастильская
История Испании
Новости культуры и искусства
Томас Торквемада
Топонимика
Русский сарафан
Игнатий Лойола
Ономастика
Города
Архивы Казахстана
Федеральные архивы России
Региональные архивы России
Поэзия